Мистер Данбартоншир - Страница 28

К оглавлению

28

– Уголь и железо, говоришь? – серьезно заинтересовался представитель бритого поколения. – А фотография бабки есть?

– Как не быть, вот… – В руках Карловича возник цветной листок. – Ей зубы вставить, нарядить пофасонистей, так и вообще хорошо будет… Ну можно зубы и не вставлять. Тогда поживешь чуток совместной жизнью – и снова холостой… А что спрашиваешь, над стариком посмеяться захотелось?

– Мне смеяться некогда, – отрезала молодая акула капитализма. Отряхнув ладони от подсолнечной шелухи, молодой человек порылся в карманах и достал пачку «Беломора»: – Во, смотри, местное производство. Карту района печатают… Показывай, где там приданое?

Аккуратно отметив железным ногтем нужное место, будущий жених повозил пальцем по окрестностям и обрадовался:

– Смотри, тут и железная дорога рядом, и грунтовка!.. Будет как уголь и руду вывозить… И до фермы недалеко…

Мистер Данбартоншир старался даже не дышать, боясь спугнуть удачу. Потом, поверив в счастливую звезду, скрестил пальцы и добавил:

– А какую свадьбу организуем… Для земляка – так тем более! Столы на всю улицу деревенскую!.. Ты только не забудь ребят пригласить, а то нам одним не выпить и не съесть!

– Будут ребята, за этим не заржавеет, – пообещал любитель попугайных костюмов и подвел итог: – Значит, беру я твою бабку. Зубы и прочее на месте посмотрим. А так согласен. Завтра утром приеду. Адрес диктуй…

* * *

Поздним вечером колдун ворвался в избу подобно урагану. Спешно выдвинув на середину кухни статую, он почесал затылок и чертыхнулся:

– Так, как там развоплощать-то? Совсем старый стал, забегался с этими заботами… Ага!

Соорудив болотного цвета волшебный символ, чернокнижник припечатал им лоб невесты и побежал в кладовку. Ожив, старуха набрала побольше воздуха в грудь и заголосила вслед:

– Я и говорю, ирод плешивый, что…

– Цыц! – возмутился хозяин. – А то снова законопачу! Я тут ей жениха нашел, а она квакает не по делу!.. Молодой, бодрый, хозяйственный. То, что нужно… Вот, я тебе тут по мелочи припас, переодевайся. Потом еще по женским делам подштукатуришься, и нормально…

Утром колдун вывел на крыльцо невесту, в горе цветастых платьев и бус походившую или на цыганку-гадалку, или на трансвестита на параде. Но внешний вид будущей суженой мало волновал прибывшего жениха. Оставив столь же бритых и накачанных приятелей у распахнутой калитки, молодой человек перешел сразу к делу:

– Слышь, бабка, а твой лес, болото и все такое – по суду потом не отнимут? Скажут, что колхозное, или еще как?

– Что ты, касатик, – медово ответила лягушка, скромно потупив выпученные глаза. – Это все мое, законное. Приданое, как положено. Никакого обмана. Самим Петром Первым еще бумаги подписаны. Я потом их при каждой новой власти обновляла, как знала…

– Тогда поехали смотреть, где там уголь и все остальное. А парни пока со столами помогут.

– Что, свадьбу прямо сегодня играть будем? – зарделась «молодая». – А как же любовь и все такое?

– А чего тянуть? – удивился будущий промышленник. – Если ушами хлопать, может, еще кто прознает. А хорошее приданое мне самому пригодится…

* * *

Последовавшую за этим неделю мистер Данбартоншир запомнил плохо. Сначала гуляли на свадьбе. Потом плавно перешли к клубным танцам, и ему снова пришлось накрывать столы. Танцы как-то плавно переросли в еще одну свадьбу. И до заветного ларчика колдун добрался лишь в начале осени.

Взвесив на ладони блестящую коробочку, старик кисло поморщился и убрал заработанное сокровище в кладовку:

– Да, что тут поделаешь. Какая лягушка, такое и богатство… Ладно, хоть выпутался из проблемы без потерь, и то хорошо… Пойду хоть свежего воздуха глотну, а то до сих пор от здравиц в ушах звенит.

Выбравшись на крыльцо, колдун потянулся и испуганно замер.

– Ква! – сказали ему на тысячу голосов.

По всему двору сидели лягушки. Несчетное количество потенциальных невест устроилось на траве, заборе, поленнице и даже на перилах крыльца.

– Ква! – хором поприветствовали успешную сваху гости.

– Бабах! – ответил мистер Данбартоншир, рухнув в обморок.

Но когда он пришел в себя, сразу же полез на крышу мастерить гнедо для аистов. И не спускался во двор до того момента, пока первая гордая птица не справила новоселье…

Глава семнадцатая, медицинская
Стоматология мистера Данбартоншира

Кузнец Лексеич нашел глазами сияющую маковку церкви, истово перекрестился и тяжело вздохнул. Триста шестьдесят четыре дня в году кузнец был счастлив. Богатырское здоровье, дом – полная чаша, любимая высокооплачиваемая работа. Живи и радуйся.

Но один, триста шестьдесят пятый, день в году мстил за все разом. В начале осени, в произвольный день, у Лексеича начинал болеть зуб. Каждый новый год – разный. Чем кузнец провинился перед ангелом-хранителем, кому успел насолить в прошлых инкарнациях – о том история умалчивает. Но зато односельчане могли подробно и в красках рассказать, какой забор или сарай порушил разбушевавшийся богатырь, мучаясь от зубной боли.

Раньше Лексеич ходил к местному акушеру-гинекологу, по совместительству занимавшему все вакантные должности в сельской поликлинике. Эскулап вливал в кузнеца полведра браги и начинал ковыряться бормашиной в безразмерной пасти. Как ни странно, после его манипуляций становилось намного легче. Но владелец белого халата еще в прошлом году перебрался в город: заниматься пластической хирургией. И теперь односельчане либо мотались в райцентр, либо шли на поклон к мистеру Данбартонширу.

28